Вечером, когда утих бой, лейтенант Савиных с отделением солдат осмотрел поле боя: десятки убитых солдат. И надо же такому случиться: на том месте, где стоял подбитый танк, избороздивший землю, лейтенант запнулся за штык, торчавший из земли. Раскопали землю и из окопа подняли ещё живого солдата Ивана Долгих. Это он добровольно стал истребителем танков.
Весь октябрь, день за днём, идут бои. 27 октября 1941 года стал памятным в боевой биографии лейтенанта Савиных... Ночь была относительно спокойной, только изредка враг забрасывал в небо светящиеся огненные фонари. На рассвете подул прохладный ветер, падал лёгкий снежок. Казалось, что и день будет спокойным, но спокойствие оказалось обманчивым. Ещё не все солдаты успели позавтракать, как начался бой. Враг пошёл напролом. В этот день Савиных двенадцать раз поднимал в атаку взвод. Враг не прошёл, оставив на поле боя десятки убитых и раненых. Но и взвод потерял немало: в строю осталось только четырнадцать человек. Был ранен и лейтенант, пуля пробила правую ногу, не повредив кость. Две недели в медсанбате — и снова в бой.
В ноябре фашистские войска предприняли новое наступление на Москву. Лейтенант Савиных — уже командир роты. Ноябрь прошёл в упорных и жестоких боях. А 6 декабря Красная Армия начала большое наступление и нанесла фашистским войскам сокрушительный удар.
22 декабря в ста пятидесяти километрах западнее Москвы, в районе Гжатска рота лейтенанта Савиных получила приказ: «Прорваться в стык вражеских частей и продолжать наступление!».
Достигнув нужного рубежа между оврагом и опушкой леса, рота в полный рост бросилась на прорыв. Справа, с опушки, ударили автоматчики, завязали бой. Гвардии лейтенант Савиных был тяжело ранен: пуля пробила правый висок, прошла в нижнюю часть шеи. Очнулся он только в Рязанском госпитале. Открыл глаза, почувствовал острую боль в виске. Увидел санитара, рукой показал на левый карман гимнастёрки. Санитар достал из кармана залитый кровью комсомольский билет и три запала к гранатам. Заметив испуг на лице раненого, быстро унёс запалы и вызвал врачей. В течение многих дней и ночей шла борьба медицинских работников за жизнь молодого лейтенанта. Минуло три месяца прежде, чем больной окреп, на лице появился небольшой румянец и улыбка. Тогда его эвакуировали в Омский госпиталь.
Больше года потребовалось для того, чтобы восстановить здоровье и залечить раны. На голове, теперь уже старшего лейтенанта, на всю жизнь появилась марлевая повязка, закрывшая потерянный глаз...
Осмотрев больного, начальник госпиталя сказал: «Завтра выписываем». В этот день к раненым приехали артисты. После большого и задушевного концерта взволнованный Анатолий Савиных лёг спать. Но сон не приходил. Нахлынули воспоминания об отце, воевавшем на фронте, матери, брате и сестре... Как-то они? Разволновался до предела. Успокоился только тогда, когда со слезами и горечью к нему пришло осознание, что он с честью выполнил свой долг перед Родиной, не посрамил родителей...
Борис Доронин,